Орфей и Ника - Страница 45

Леонид Леонидович оказался обладателем мягкого баритона, который вполне подошел бы актеру, игравшему героев-любовников. Узнав, кто с ним говорит, контрразведчик рассыпался в любезностях, осведомился о здоровье, успехах, а заодно о погоде. Ника терпеливо выслушала долгую тираду, представляя, как ее собеседник лихорадочно листает блокнот с записями или ищет в ящике стола необходимую папку. Скорее, конечно, папку: за эти годы материалов на Артамонова и его супругу накопилось немало.

Наконец Нике удалось вставить слово. Хорошо, что она говорила по телефону, можно не следить за выражением лица, сосредоточив внимание на голосе. Когда-то Виктория Николаевна неплохо играла на любительской сцене. Навыки не забылись.

Услыхав о «топтунах» и отключенном телефоне, Леонид Леонидович умолк, причем надолго. Ника подумала было, что обладатель баритона попросту испугался, но приятный голос вновь возник в трубке, посоветовав через пять минут перезвонить по другому номеру. Номер рекомендовалось ни в коем случае не записывать.

Виктория Николаевна подождала для верности не пять, а целых десять минут, после чего вновь вставила монетку в щель автомата. Трубку сняли сразу. На этот раз говоривший назвал ее «гражданкой Артамоновой», первым делом осведомившись, откуда она звонит. Получив ответ, он заметил: «хорошо» и попросил подробнее рассказать о случившемся. До конца, впрочем, он слушать не стал, велев подождать. Виктория Николаевна представила, как этот неизвестный – почему-то он виделся ей высоким и худым, как жердь, закрыв трубку рукой, переговаривается с кем-то еще, быть может своим начальником. Наконец в трубке прозвучало: «Вы слушаете?» – и тот же голос самым категорическим тоном заявил, что беспокоиться нечего, ибо все «мероприятия» имеют исключительно «профилактический характер». Сообщив эту абракадабру, говоривший распрощался, еще раз посоветовав не волноваться.

Ника осталась довольной. В любом случае она не позволила безнаказанно портить ей нервы. Пусть «малиновые» объясняются с руководством авиагруппы. Кобец прав: летчиков, подчинявшихся лично Сталину, Большой Дом предпочитал обходить стороной. Правда, бывали исключения. Виктория Николаевна помнила, каким вернулся муж с похорон знаменитого Аса. В тот вечер он был откровеннее обычного, и Ника поняла, что никто в авиагруппе не верит в случайность, погубившую лучшего летчика страны. Великий Ас мешал: Артамонов не стал пояснять, кому именно, но немного позже Терапевт передал слух, что Сталин собирался назначить бесстрашного летчика наркомом внутренних дел, заменив всеобщее кровавое пугало – Ежова. Так могли обойтись и с нею – попросту зарезав возле собственного дома, как погубили Зинаиду Райх, супругу опального Мейерхольда…

Возле дома Нику поджидала знакомая пара – молодые люди в одинаковых серых плащах. Увидев ее, они заулыбались, вновь взлетела в воздух шляпа. Когда же Ника поравнялась с ними, один из «топтунов» вежливо поинтересовался, хорошо ли ей гулялось. Стоило промолчать, но Виктория Николаевна не выдержала:

– Превосходно, благодарю вас… – «Топтун» улыбнулся еще шире, и Ника резанула с плеча: – Бензин не надо экономить! Работнички…

Последовал сокрушенный вздох:

– Помилуйте, Виктория Николаевна! Чтобы для вас – и бензин жалеть! У товарища Кобца мотор фордовский, форсированный… А как вам церковь? Понравилась?

Удар был точен, «малиновый» тут же взял реванш. Значит, они не теряли ее, и Флавий напрасно надеялся, что Игорь сумеет увезти Нику в неведомое убежище! Как хорошо, что она не согласилась!

– Понравилась! – Виктория Николаевна заставила себя усмехнуться прямо в лицо довольному «топтуну». – И включите радио, а то это уже свинство, причем мелкое!

– Всенепременно, всенепременно… – «Малиновый» вновь прикоснулся к шляпе, но Ника, не пожелав больше разговаривать, быстро прошла в подъезд.

Радио работало. Даже ламповый приемник, мгновенно выздоровев, был готов ловить любую станцию мира. Ожил и телефон. Ника выглянула в окно, но «топтунов» и след простыл, словно «малиновые» и вправду устыдились своей неблагодарной работы…

Ника не обольщалась. Те, кто следили за ней, работали грамотно. Похоже, нелепая выдумка с телефоном и парни в одинаковых плащах – лишь способ узнать ее реакцию. А что теперь? Скорее всего, ее временно оставят в покое. Дадут поскучать, а заодно – немного успокоиться, чтобы следующий удар оказался без промаха.

Виктория Николаевна не ошиблась. Два следующих дня прошли совершенно без происшествий. Телефон исправно звонил, Никой интересовались подруги, подал весть Игорь Кобец, сообщивший, что «вопрос» полностью улажен, а поздно ночью позвонил муж: Артамонов коротко сообщил, что находится «очень далеко», но в случае необходимости готов немедленно вылететь. Похоже, Александр уже узнал – от Кобца или от таинственного Леонида Леонидовича. Ника поблагодарила, но просила не беспокоиться. Приезд Артамонова ничего бы не изменил, к тому же Ника догадывалась, что на серьезные неприятности Александр нарываться не рискнет. Их развод был делом решенным, а сыну Артамонова от той, другой женщины шел третий год…

Летчик познакомился со своей будущей подругой где-то в Сибири, во время вынужденной посадки из-за нелетной погоды. Как передали Нике всезнающие доброжелатели, эта дама работала буфетчицей в аэропорту. Виктория Николаевна ни разу ее не видела, хотя Артамонов довольно быстро сумел организовать переезд своей новой знакомой в Столицу.

Да, наверно, именно тогда, еще три года назад, Нике следовало немедленно расстаться с мужем. Теперь она жалела об этом, их рассыпавшаяся семейная жизнь никому не принесла счастья. Ей приходилось видеться с Орфеем украдкой, большую часть времени потратив на никому не нужные встречи, вечера, приемы, на которые ее приглашали как супругу знаменитого летчика. Конечно, позови ее Юрий в свой холодный флигель, Ника бы не раздумывала, но Орфей ни разу даже не намекнул на это. Ника обижалась, иногда ей казалось, что Юрию она просто не нужна. Может, именно из-за этого ее брак продлился так долго. Теперь все стало ясно: Орфей уже тогда знал, что за ним придут, и берег ее. Неужели Юрия арестовали из-за романа? Конечно, в эти годы человек мог погибнуть и за меньшее, но теперь, после знакомства с Флавием, Виктории Николаевне начало казаться, что Орфей писал что-то другое, еще более опасное. Наверно, он был прав, не доверяя ей. Тогда Ника была еще другая, ее действительно не стоило посвящать в подобные дела. А жаль, если роман, о котором они столько говорили, так и не будет написан.