Орфей и Ника - Страница 75

Чиф понял, что зашел слишком далеко. Заниматься самоедством он будет дома. Пока он здесь…

Кто-то коснулся плеча. Косухин резко обернулся, рука уже легла на «скрайбер», и тут только он сообразил: рядом стоит Валюженич.

– Не стреляй, сдаюсь! – Тэд поднял руки и засмеялся. – Джон, хочешь поиграть в Бедлам?

– Как? – Что такое Бедлам, Косухин не помнил. Валюженич вновь засмеялся и присел рядом.

– Во-первых, Бедлам, Джон, – это знаменитая лечебница для психов. А во-вторых, я сейчас направляюсь во дворец. Пойдешь со мною?

– Ночью? – поразился Косухин. – Дядя Тэд, а может…

– Ни за что! – Археолог махнул рукой. – Не вытерплю! Джон, мне только что пришло в голову… Я, кажется, понял…

– Господа, нельзя ли потише? – Из-под спальника вынырнула недовольная физиономия господина Чжао.

– Мы сейчас уйдем, – заверил его археолог. – Или я уйду… Джон, ты – со мной?

– Ладно. – Косухин не возражал. Все равно спать не хотелось, а отпускать дядю Тэда одного, похоже, небезопасно. Чиф быстро проверил оружие, взял фонарик и кивнул Валюженичу. Тот потер руки и вскочил, нетерпеливо поглядывая на еле различимые в темноте руины:

– 0'кей, пошли!

– Господин Хо! – Голос фольклориста звучал глухо: очевидно, тот говорил, не расстегивая спальника. – Вы, надеюсь, не разрешите моему коллеге подобную прогулку. Если он сломает ногу, лично я тащить его не собираюсь.

– Оу, господин Чжао, – тут же отреагировал археолог, – присоединяйтесь! Я вам кое-что покажу.

– Да? – Китаец не спеша выбрался наружу. – Вообще-то хорошо поглядеть на ваш очередной афронт. В подобных случаях у вас бывает очень забавный вид…

Чжао быстро собрался, Валюженич нетерпеливо притопнул ногой и первым шагнул в темноту. Остальные поспешили следом, причем господин Чжао продолжал бормотать себе под нос нечто невразумительное, но весьма ироничное по тону.

Пробираться через развалины в темноте оказалось еще труднее, чем днем, но опыт немного помог. К тому же Тэд умудрился запомнить удобные проходы, находя их даже ночью. Вскоре они оказались среди руин дворца. Преодолев последний завал, Валюженич первым вошел в тронный зал и быстро провел фонариком по всем углам.

– И что вы ищете? – поинтересовался господин Чжао, с трудом форсируя препятствие. – Пачангских призраков?

– Оу, конечно! Не люблю, когда кто-то прячется за спиной. Но, кажется, здесь пусто.

– А кого вы ожидали? – Фольклорист, похоже, уже начал терять хорошее настроение. – Не забудьте, коллега, вы обещали кое-что продемонстрировать.

– Йе! Джон, мистер Чжао, прошу сюда!

Он подбежал к тронному возвышению и повергнулся к спутникам:

– Господа! Я хочу проверить одну догадку, Так где находятся святыни Пачанга? Что ответил учитель?

– «Спроси у мистера Валюженича», – пробурчал фольклорист.

– Ищи в цветке лотоса! Ты помнишь, Джон?

– Да… – немного растерялся Косухин. – Дядя Тэд, а где здесь цветок лотоса?

– Вот! – Луч фонаря упал на огромную каменную вазу. – Форма! Видите?

Действительно, при определенной фантазии, затейливое произведение неизвестного мастера могло напомнить чашу цветка.

– Коллега, я уже заглядывал внутрь, – вздохнул господин Чжао. – Кроме того, она намертво прикреплена к полу.

– Да… – археолог, подсвечивая фонариком, принялся внимательно осматривать каменный «лотос», – ее, конечно, не сдвинешь… А открываться тайник должен просто и быстро. Его открывал один человек, в крайнем случае двое, чтобы сохранить тайну…

– Поищите кнопку, – посоветовал господин Чжао. – Именно так обычно бывает в ваших голливудских фильмах.

Похоже, фольклорист находил происходящее весьма забавным. Чиф, однако, заинтересовался. В словах дяди Тэда была своя логика. Он подошел поближе и начал рассматривать плиты пола.

– Они не двигались уже очень давно, – заключил он. – Здесь много старой пыли…

– Я заметил. – Валюженич, опустившись на корточки, ковырнул землю, набившуюся между камнями. – Плиты не сдвигались, чаша не приподнималась… Черт! Джон, давай подумаем… Начинается штурм, все на стенах, кроме, естественно, того, кто хранит самое ценное в городе. Он подходит к чаше…

– Дядя Тэд, – Косухин заинтересовался всерьез, – каким должен быть механизм, открывающий тайник?

– Самым простым, Джон. Гидравлика и все прочее могут отказать, а он должен работать очень долго. Значит, обычная механика…

– Следовательно, хранитель тайника мог рассчитывать только на свою силу… Приподнять чашу он не мог…

– Зато мог повернуть, – негромко подсказал Чжао.

– Йе! – Валюженич чуть не подскочил. – Попробуем! Джон!

Вдвоем они вцепились в края вазы и резко нажали. Раз, другой, третий – «лотос» оставался неподвижен.

– Стоп! – Валюженич перевел дух. – Мы двигаем ее против солнца… Надо наоборот… Господин Чжао, помните, на некоторых изображениях лотоса в тибетских монастырях встречаются линии, идущие вокруг цветка! Они утолщены в конце…

– Символ вращения мира, – кивнул китаец. – Мир вращается, естественно, по солнцу…

– Начали! – Тэд и Чиф вновь взялись за края каменного «лотоса». Резкий рывок – Косухин чуть не упал. Чаша повернулась почти на целый оборот.

Еще нажим – «лотос», легко поддаваясь, провернулся полностью, затем еще раз…

– Вроде водопроводного вентиля, – без особого почтения констатировал археолог. – Джон, заметил, как идет? Им недавно пользовались!

Валюженич отошел от чаши и принялся осматривать зал. Луч фонаря скользил по полу, но все плиты оказались на месте. Все так же недвижно стояло тронное возвышение…